А они действительно пожелтели от времени, ведь были написаны более трех десятков лет назад. И адресованы одному человеку – Владимиру Карпухину, проживавшему тогда в Могилеве. Он и принес их в редакцию «ПВ». В них – вопросы, волновавшие пинчан, которые в годы Великой Отечественной были угнаны фашистами в Германию, в некоторых – истории их тяжелых судеб. Почему именно Владимиру Васильевичу отправляли эти письма наши земляки? Обо всем по порядку.
Компенсация за рабский труд
– Как-то моя тетя призналась, что в годы войны была вывезена в Германию. Позже узнал, что и дядя находился там на принудительных работах. И такова была участь десятков тысяч людей в нашей стране. Они в буквальном смысле за кусок хлеба занимались рабским трудом на заводах и фабриках, на полях у бауэров. Но ведь любая работа должна быть оплачена. Вот тогда и возникла идея создания областного фонда помощи пострадавшим от нацизма. Собрались десять единомышленников, и он был учрежден, меня избрали его председателем, – рассказывает Владимир Карпухин. – Мы заявили о себе. Для нас было важно, чтобы люди, которых в годы военного лихолетья насильно вывезли в Германию, не боялись в этом признаваться. А, не секрет, их зачастую считали предателями Родины. Но ведь они были не пособниками нацистов, а их жертвами. И не вина их, а беда в том, что они под страхом смерти должны были работать в Германии. Испытывая голод, холод, словом, нечеловеческие муки и издевательства. И люди начали писать, спрашивать, как можно подтвердить, что были угнаны на принудительные работы. Всего за полгода получили около пяти тысяч писем. Они приходили с территории практически всего бывшего Советского Союза. Надо отдать должное немецкой педантичности. Когда отправляли запрос бургомистру какого-нибудь города Германии по поводу того, трудился ли у вас на принудительных работах такой-то гражданин, такого-то года рождения, буквально через неделю получали ответ, что тот-то трудился на таком-то заводе, причем указывали даже под каким номером. Как раб!
Как известно, после воссоединения ФРГ и ГДР в начале 1990-х Германия в качестве «жеста доброй воли» приняла решение о выделении финансовых средств для выплат жертвам нацизма. В июне 1993-го постановлением нашего Совета Министров был учрежден Белорусский республиканский фонд «Взаимопонимание и примирение», куда правительство ФРГ перечислило 200 миллионов немецких марок. Выплаты тогда производились бывшим узникам концлагерей, тюрем, гетто и иных мест принудительного содержания, созданных фашистами и их союзниками, детям, родившимся в период национал-социалистских преследований их матерей. Финансовую помощь тогда получили более 140 тысяч граждан нашей республики. Остаток средств в соответствии с поручениями Президента Беларуси и правительства по согласованию между белорусской и германской сторонами был использован на гуманитарные проекты. В частности, речь шла о госпиталях инвалидов Великой Отечественной войны, которые обследовали и лечили бывших узников нацизма.
В августе 2000-го вступил в силу Закон ФРГ «О создании фонда «Память, ответственность и будущее». Тогда в средствах массовой информации много писали о том, что данным шагом правительство Германии демонстрировало осознание своей исторической и моральной ответственности за события Второй мировой войны и дополнило осуществлявшиеся до сих пор компенсационные меры. В ноябре того же года вступил в силу и закон о фонде по добровольным выплатам Австрийской Республики лицам, привлекавшимся национал-социалистским режимом к принудительному труду. В нашей стране выплаты осуществлялись через тот же фонд «Взаимопонимание и примирение».
С тех пор, как говорится, много воды утекло. И Владимир Карпухин, кстати, ветеран войны в Афганистане, принял решение развезти письма, поступившие в свое время в фонд, по тем городам, из которых они пришли.
– Это очень ценные воспоминания людей, – уверен Владимир Васильевич. – Их нужно хранить вечно. Ведь это целый отрезок нашей истории. Мы ничего не должны забывать и прощать.
Города фигурируют разные,
условия везде одинаковые – нечеловеческие
И вот эти пожелтевшие письма от 17 наших земляков – перед нами. В них фигурируют разные города Германии: Ганновер и Данциг, Бремен и Везермюнде. Разнятся и места, где пришлось трудиться в неволе. Иван Иванович Шпаковский работал на пилораме лесопильного завода, Иван Степанович Костенко – в железнодорожном депо, Анастасия Исаковна Сергиенко и Надежда Сергеевна Солошик – на фабриках, большинство у бауэров: Василий Федорович Кот, Михаил Павлович Гусаковский, Николай Максимович Германович, Василий Семенович Натынчик кормили свиней, доили коров, работали в поле, Кузьма Иванович Шевелянчик пас скот.
Каково оно было на чужбине, красноречиво свидетельствуют следующие строки:
«Я потеряла свое здоровье, выполняя всякую мужскую и женскую работу от темна и до темна, невзирая на зной и стужу: ходила босиком по навозу, по росе, по стерне, пятки трескались до крови. Сама рубала дрова. Там, где я спала, в зимнее время никогда не отапливалось, грелась при движении, в сарае возле котла. Двигавши корнерезку, повредила кость правой ноги, таскавши большие корзины с брюквой, свеклой, картошкой для приготовления кормов, сорвала живот и руки» (из письма Анны Леонтьевны Левоцкой, 1910 года рождения).
«…в 16 лет носил зерно в мешках по 50 кг на второй этаж по лестнице, а кушать давали – лишь бы не подох» (из письма Николая Максимовича Германовича, 1926 года рождения).
«…Тоска по Родине и тяжелый труд на чужбине подорвали мое здоровье. Впоследствии перенесла восемь операций, ушла на пенсию по инвалидности» (из письма Софьи Ивановны Приловской, в то время Козляковской, 1924 года рождения). Кстати, к письму автор приложила справку филиала государственного архива Брестской области в г.Пинске. Оказывается, был архивный фонд отдела переселения и репатриации исполкома Пинского областного Совета депутатов трудящихся. Так вот, в списках лиц, угнанных в немецкое рабство из деревни Большие Диковичи Хойновского сельского Совета Жабчицкого района Пинской области, Софья Ивановна значится. В архивной справке написано, что домой она возвратилась в июле 1945 года. Имеется небольшая ремарка: дата, когда была вывезена в Германию, в документах архива не указана.
Есть письма и от несовершеннолетнего узника концлагеря Бухенвальд Дмитрия Ивановича Барашко, и узницы гетто Софьи Бениаминовны Шапиро-Кустанович.
Настоящая переписка завязалась у Владимира Карпухина с Надеждой Николаевной Бонько, 1922 года рождения. У нас сразу четыре письма от женщины, в одно из которых она положила заполненную анкету, где сказано, что работала чернорабочей у фабриканта Адама Гданца: вместе с другими собирала утильсырье – кости, железо, бумагу. Все это грузили в вагоны. Личного номера не помнит, а вот отличительный знак был «OST». В одном из писем она поясняла: «Данные могу написать только из воспоминаний. А насчет каких-то документов, то у нас все было, но ничего не сохранилось. Ведь уже всем известно, что, как мы вернулись на Родину, то на нас смотрели с презрением, мы ведь чудом уцелели и остались в живых, а нас называли фашистами. О каком может быть речь сохранении документов – мы все сразу уничтожили, чтобы и следа не осталось. Нас даже на работу не принимали, кто был «там». А КГБ вопросами замучил, несмотря на то даже, что наши документы у них были, и все было известно: и где мы работали, и где были, и как нас вывозили».
А вот Клавдия Кузьминична Романова, 1920 года рождения, к своему письму приложила нотариально заверенную справку исполнительного комитета Красавичского сельского Совета Климовичского района Могилевской области, датированную августом 1946 года, где сказано, что «она в период немецкой оккупации Климовичского района проживала на рэкт-заводе. На производстве не работала. За связь с партизанами была взята немецкими органами гестапо. Имущество все было конфисковано. Отец и мать были расстреляны немецкими органами». Историю своей непростой жизни она изложила на восьми страницах. Вот лишь некоторые выдержки:
«…Всю свою послевоенную жизнь тряслась, как осиновый лист, боялась, что свои же советские люди, за честь и свободу которых я и моя семья пострадали, могут меня заточить в тюрьму, преследовать, презирать лишь только потому, что я была угнана в Германию. Оно так и было при сталинском режиме. Вот я и молчала, затаив в душе обиду и горе за такую несправедливость. А теперь, когда наше Правительство обратило внимание на тех, кто был насильственно угнан в Германию в рабство, я не могу молчать». И рассказала, как гестапо арестовало всю ее семью, как родителей расстреляли, а она сама чудом уцелела. Как через несколько месяцев оказалась на чужбине, каким рабским был труд на заводе, спрятанном под землей.
Социальную защиту гарантирует государство
После развала Советского Союза, никак не соглашусь, что это был распад, уже в апреле 1992-го друг за другом были приняты законы Республики Беларусь «О ветеранах» и «О пенсионном обеспечении». Не буду сейчас останавливаться на всех государственных социальных льготах, правах и гарантиях, предусмотренных в соответствии с ними. А они касаются, в частности, медицинского обслуживания, льготного налогообложения. Сделаю акцент лишь на одном моменте.
Как рассказала заместитель начальника управления по труду, занятости и социальной защите горисполкома Наталья Миленчук, статьей 68 Закона «О пенсионном обеспечении» первоначально было определено, что пенсии, назначенные в соответствии с ним, повышаются бывшим узникам фашистских концлагерей (гетто и других мест принудительного содержания в период войны), если они не совершили в этот период преступлений против Родины, на 25% минимального размера пенсии по возрасту. В 2001-м соответствующим законом в данную статью были внесены изменения: ежемесячные надбавки увеличили с 25% до 100% минимального размера пенсии по возрасту.
Государство всячески поддерживает людей, пострадавших от фашизма. Согласна с Владимиром Карпухиным – для нас важно знать историческую правду, мы не должны забывать о тех преступлениях, которые совершили немецкие оккупанты, и прощать их. Потому так важно сохранить для потомков вот эти написанные людьми из нашего города пожелтевшие письма.
Скажу откровенно, теплится надежда: а вдруг кто-то из их авторов еще жив! К тому же у большинства есть родственники, которые наверняка знают о перипетиях судьбы близких им людей. Будем рады любым дополнительным сведениям, любым имеющимся в семьях фото. Напомню, редакция «ПВ» находится по адресу: улица Горького, 74. Ждем звонков по телефону: 62-65-05.
Наталья КИРКОВЕЦ.
Фото автора.