Наша страна неоднократно становилась ареной жесточайших войн. Самой кровопролитной оказалась Великая Отечественная, победа в которой достигнута ценой огромных потерь. В белорусской земле покоятся останки миллионов людей. Это не только погибшие на полях сражений, но и хладнокровно убитые немецкими оккупантами мирные граждане. Генеральной прокуратурой Республики Беларусь в апреле 2021 г. возбуждено и в настоящее время расследуется уголовное дело по фактам совершения нацистами, их соучастниками, преступными формированиями геноцида мирного населения на территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период.
В марте нынешнего года стартовал молодежный творческий конкурс Генеральной прокуратуры Республики Беларусь «Помнить. Чтить. Не допустить», приуроченный к Году мира и созидания, а также 80-летию с начала освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков.
Илья ГУЗАРЕВИЧ,
старший помощник Пинского межрайонного прокурора:
– Патриотическое воспитание подрастающего поколения Пинская межрайонная прокуратура рассматривает как один из главных приоритетов в работе. В этих целях прокуратурой продолжается пополнение созданных в учреждениях образования выставок, посвященных геноциду белорусского народа, а также прокурорскими работниками проводятся встречи, семинары, конференции, в ходе которых учащимся рассказывают о ходе расследования уголовного дела о геноциде.
Юные пинчане в своих работах поделились историями своих предков, их личных героев.
Дневник войны, или Живая история военных лет
Наступил май, а с ним и великий праздник – День Победы. Мы всегда отмечаем его в кругу семьи вечером за столом у прабабушки. Однако в этот раз я решила наведаться к ней с утра, не дожидаясь родителей. Я знаю, как дорог ей этот день и как невыносимо долго ждать ей вечера! Захватив букетик тюльпанов и держа в памяти тёплые слова поздравлений, я отправилась к прабабушке. И вот я у нее дома. Скрип затворки – и передо мной милое лицо с мягкой улыбкой моей самой прекрасной и самой сильной прабабушки – Серой Анны Михайловны.
– Пойдём, чайку попьём, поговорим, – приглашает она.
На этот раз она не стала рассказывать мне о войне и о своём детстве, как это было раньше, а протянула мне тоненькую выгоревшую ученическую тетрадку.
– Что это? – спросила я.
– Это мой дневник, воспоминания о той страшной войне. Я хочу передать его тебе. Ты его потом почитаешь и сама решишь, что с ним делать…
Вечером, уединившись, я открыла тетрадь, на первой странице которой большими буквами было написано:
Детские мечты Серой Анны Михайловны
Я 1928 года рождения, белоруска. Моя фамилия по мужу – Серая Анна Михайловна. Я хочу написать о себе. Я родилась в этой деревне, и все мои предки тут жили. Это даже не деревня, а местечко – Скородное. До Советской власти это местечко называли волость. Половина деревни здесь были евреи. До войны здесь были швейная мастерская, сапожная мастерская, школа 10 классов, магазины, пекарня. Каждое воскресенье работал рынок.
Рядом речка Словечно, чистая, широкая. По ней плавили лес. Недалеко была станция Словечно (называлась так, как и речка). Со всех концов приезжали торговцы: коней, коров, волов продавали. Я это хорошо помню. Я тогда училась в школе.
Никогда не забуду: когда я окончила 3 класса, меня приняли в пионеры. В школе в то время в старших классах уже комсомольцы были. И была в школе комната, где принимали в пионеры и в комсомол. В этой комнате стоял большой бюст В. И. Ленина. Вот я перед ним клятву давала, что буду выполнять все заветы Ленина: учиться, учиться и ещё раз учиться. И мне повязали на шею красный галстук и прицепили на жилетик пионерский значок. Сколько у меня было радости! Я с этим галстуком никогда не расставалась. Я окончила только 5 классов. Всё мечтала, что вступлю в комсомол и получу комсомольский значок и комсомольский билет, достигну высоких-высоких вершин. Но мои мечты остались неосуществлёнными…
Ужасы войны…
В центре деревни у нас висел громкоговоритель. 22 июня 1941 года по нему объявили, что началась война. И вот она у меня всё отняла: мои мечты, моё детство, мою юность, мою учёбу – и оставила мне только ужасы войны…
Когда немцы подходили к району, вся местная власть, кого оставили в тылу работать, ушла в лес. Как-то очень быстро немцы появились у нас в деревне. Сразу евреев позабирали, повезли в район. Там их расстреляли. Евреев у нас уже было мало: они почти все эвакуировались. Остались только бедные, 6 семей. Одного еврея люди спрятали. Звали его Каплан Моисей Аврамович. Он погиб, когда жгли деревню, вместе со всеми людьми. Это было в 1943 году.
В 1942 году жгли партизанские дома, потом поубивали партизанские семьи. Когда немцы появились в деревне, они постоянно оставляли здесь карательный отряд: одни уедут, другие приедут. Немцы, мадяры стояли, с других деревень привозили сюда людей на допросы. Столько погибло тут мирных жителей!
Полицаи были очень ярые, преданно служили немцам. Возле деревенского клуба была выкопана большущая яма. Привозили в комендатуру на допрос людей, а с допроса никто не возвращался. Мы ночью слышали выстрелы – значит, уже расстреляли… Много казнили немцы невинных людей, а потом в яму бросали. И убитых, и живых бросали – полицаи охраняли и добивали. В большом страхе жили люди в деревне… Но полицаи за своё получили. Когда немцы из деревни уезжали, партизаны занимали ее и устраивали засады фашистам.
В начале октября ехали немцы в деревню. В двух километрах от нее партизаны убили 5 немцев: 2 немецких офицеров и 3 солдат. Их повезли в район, в Ельск, там на кладбище похоронили.
Сожжение деревни… дети на штыках…
А 13 октября жгли нашу деревню. Это было в 1943 году, праздник такой есть – Михайло, 13–14 октября. Немцы уехали, другие ещё не прибыли. В деревне поселились партизаны.
Вот немцы ночью приехали и открыли бой. Всю ночь стреляли. Я как-то выглянула в окно – все кони лежат с вытянутыми ногами. В доме у нас был один партизан. Я ему говорю: «Ваших коней побили, все лежат». А он улыбнулся и пояснил: «Это они бой почувствовали да полегли. Они живые». Вот какой был страх! Мы все в уголочек забились, к маме поприжимались.
Ночью партизаны удержали оборону и много побили немцев. А утром к фашистам прибыло подкрепление: танки, самолёты – и наши стали отступать. Часть немцев погналась за партизанами, а остальные стали расправляться с людьми. Окружили деревню и ни одного человека не выпустили. Кого в церковь сгоняли, кого в другие хаты толпами сгоняли и сжигали живьём. А малых детей на штыки накалывали и в огонь бросали, в колодцы, их матерей расстреливали. Только некоторые жители чудом уцелели, в том числе и наша семья: нас ещё не успели окружить, и мы убежали в лес. С нами были некоторые люди из больницы, но таких очень мало. Вот такая осталась память…
Памятник сожженным…
Надо ж было хоронить людей. А боялись, что будут ехать немцы. Так залазили на деревья на одном конце деревни, на другом и посередине, чтобы было видно, когда они будут ехать.
Это было очень давно, ещё до Советской власти. В деревне у нас стоял храм. И этот храм по какой-то причине сгорел. Но то место в деревне считалось святым. И выжившие односельчане решили хоронить погибших, на этом святом месте.
Выкопали три братские могилы. Клали обгоревшие, окровавленные тела, собирали обгоревшие косточки – тоже клали в них. В этих могилах и партизаны были убитые. На другом конце деревни, где кладбище было, тоже есть братская могила. Когда закончилась война, спустя какое-то время те братские могилы, что были посередине деревни, сровняли, здесь поставили большущий памятник: стоит солдат в каске и с автоматом в руках, с печальными глазами и поникшей головой.
Послевоенная жизнь
Два года жили в лесу. Голод, холод, нечистоты, болезни разные, тиф – также умирали люди. Когда освободили район, сразу стали восстанавливать колхозы. Тяговой силы не было, мужиков не было… Пришлось работать нам. Все культуры обрабатывали вручную, копали, косили.
Война меня научила всему. Молотили вручную, о бочки стучали. Никто нам ничего не платил, не было чем платить. Но было весело, радостно, ведь никого не боялись. И так строили колхоз. День ото дня становилось лучше.
Но ещё война не закончилась, я с тремя девочками уехали в Минск на стройку. Было очень тяжело, всё было по талонам. Жили в палатках, таскали кирпичи, раствор на 5-й этаж на носилках носили. День работаем, а вечером песни, танцы. Я даже не знаю, как нам платили – забыла. Но никаких обид, никаких жалоб не было. Все были довольны. Так я работала 3 года. Потом приехала домой.
Деревня строилась. Жители ближайших сел, которые были сожжены немцами, тоже строили дома в нашей деревне.
Наказ нынешнему поколению
Вот я хочу обратиться с большой просьбой к младшему поколению, особенно к молодёжи. С каждым годом ветеранов становится всё меньше и меньше. Скоро не останется ни одного и не станет свидетелей той страшной войны. Потому я и обращаюсь к молодежи, чтобы ничто и никто не были забыты, чтобы передавалась память о той страшной войне, чтобы наши дети, внуки и правнуки с большим уважением относились к старшему поколению, к ветеранам, к нашим героям, что пали в бою, защищая нас. Они за нас погибли, они нас защищали, они также были дети, они также хотели жить.
Я – свидетель этой страшной войны. И я хочу, чтобы наши дети, внуки и правнуки никогда не жили в страхе, не видели крови, дыма, огня и рвущихся снарядов над головой, не видели наколотых на штыки детей.
Я хочу, чтобы все люди на планете жили в мире, спокойствии и в радости.
Сейчас в нашей деревне рядом с тем памятником построили храм.
Я житель этой деревни. Я люблю эту деревню. Я там росла. Я там училась…
Я перевернула последнюю страничку дневника. Мои глаза были полны слёз. В ушах стоял душераздирающий крик наколотых на штыки детей, стоны обгоревших людей. Мне вспомнились грустные глаза прабабушки и её слова: «Сама решишь, что с ним делать». Я, конечно же, решила! Милая прабабушка, я сохраню твой дневник. Да, война закончилась давно. Но мы всегда должны помнить о ней, о том, что пришлось пережить вашему поколению. Мы должны научиться ценить мирную жизнь, ведь именно ради неё отдавали жизни наши предки. История не прощает, когда её забывают.
Ахмед РИМ,
учащаяся ГУО «Средняя школа № 8 г. Пинска».