Без срока давности. Садист по рождению
Трагедию хатыни невозможно забыть и простить. Предки нынешних «украинских героев» отметились на оккупированной территории Беларуси в годы великой отечественной войны так, что одно название 118-го полицейского батальона, собравшего весь сброд из Украины, до сих пор вызывает ужас.
ИЗ КРАСНОЙ АРМИИ В СС.
Будущий садист Василий Мелешко родился на территории современной Херсонской области в 1917 году. Окончил среднюю школу, затем сельскохозяйственный техникум по специальности «агрономия». Вполне мирная и полезная профессия. В 1938-м был призван в Красную армию, в 1940-м обучался на курсах при Киевском пехотном училище. Получил первое офицерское звание младшего лейтенанта, годом раньше вступил в комсомол.
Распределился в Киевский особый военный округ на должность командира пулеметного взвода в 140-м отдельном пулеметном батальоне. Подразделение занимало линию дотов в районе села Пархач во Львовской области и, судя по донесениям, блестяще проявило себя в первые дни Великой Отечественной, прикрывая Львов с северо-востока.
Только в этих сражениях не принимал участия младший лейтенант Василий Мелешко по причине того, что уже 22 июня попал в плен. Может, попал, а может, и сам сдался. Во всяком случае, вся его дальнейшая жизнь скорее указывает на второй вариант. Его направили в лагерь для офицерского состава Красной армии в Хаммельсбурге, где в 1942 году он добровольно начал сотрудничество с немцами. Здесь же и познакомился с Григорием Васюрой, в будущем одним из известных палачей Хатыни. Оба были направлены на курсы подготовки командиров, затем переведены в Киев, в 118-й батальон охранной полиции, где проходила стадия формирования и укомплектования. Мелешко, как бывший офицер Красной армии, прошедший затем подготовку в Германии, получил звание лейтенанта и должность командира первого взвода первой роты. В декабре 1942-го карательное подразделение было переведено на территорию оккупированной Беларуси. Здесь и начался кровавый путь садиста и предателя.
ПРОБЫ СТАВИТЬ НЕГДЕ.
На руках карательного батальона тысячи жизней советских граждан, более сотни сожженных деревень. И везде в первых рядах был лично Василий Мелешко. Трудился не покладая рук, без устали, на благо рейха, за что и получал гитлеровские медальки. Только вот беда: против партизан доблестный герой воевал посредственно и не всегда удачно. Больше любил против детей, стариков и женщин – тех, кто отпор не даст, да и самому безопасней как-то.
Проводя в жизнь политику «выжженной земли» по лишению баз поддержки партизанских отрядов, Василий Мелешко в составе 118-го батальона с января 1943 по июнь 1944 года принял участие в десятках карательных операций по уничтожению белорусских деревень и сёл и одной только Хатынью его «подвиги» не ограничиваются. Зачастую полицаи действовали с печально известным батальоном СС Оскара Дирлевангера. Позднее на допросах один из бывших карателей из 118-го батальона утверждал, что «первая рота у нас была самая жестокая и преданная немцам. … Особенно ударным был взвод Мелешко». С ним соглашался и другой, говоря, что Мелешко «всегда был активным, пользовался авторитетом у немцев и командира батальона Смовского».
Истязания и издевательства, расстрелы и сожжение, изнасилования и зверские убийства – далеко не полный список «подвигов» взвода Мелешко. Сколько было загублено людей – уже никто и не сосчитает. Подручные Мелешко на допросах после войны хладнокровно и буднично описывали свои и его прегрешения, оперируя цифрами в несколько десятков мирных жителей, уничтоженных только в одной деревне. А сколько таких сел было?
ЗАМЕТАНИЕ СЛЕДОВ.
Летом 1944 года для Мелешко и его хозяев запахло жареным. «Борцы за свободу» немцами были эвакуированы во Францию. 118-й батальон был включен в состав 30-й дивизии СС, а сам Мелешко, как опытный «специалист по борьбе с партизанами», был повышен в должности до командира роты. После падения гитлеровского режима во Франции он в очередной раз изменил присяге, которую давал уже на верность фюреру, перешел на сторону местных партизан, а позднее завербовался во французский Иностранный легион. Это было то войско, куда стекались все отбросы общества. Навыки профессионального убийцы пригодились ему. Кроме того, там легче было замести следы в случае непредвиденных обстоятельств, о чем сам Мелешко позднее говорил на допросах: «Поступая на службу в Иностранный легион, я не собирался возвращаться в Советский Союз, хотя определенных планов на будущее не имел. Но служба в легионе, порядки в иностранной армии с процветавшим рукоприкладством заставили меня пересмотреть свои взгляды. Я полагал, что переход на сторону французских партизан в некоторой степени смягчит мою вину, если станет известно о службе в 118-м полицейском батальоне. Сам же я о своей службе у немцев не был намерен рассказывать».
В 1945 году он вернулся в Советский Союз. В том огромном потоке перемещавшейся через границы людской массы затеряться не составляло труда. Проверку прошел удачно: помогли рекомендации французского Сопротивления, обзавелся семьей, был восстановлен в офицерском звании и в декабре 1945-го уволился в запас. Мелешко забрался в самую глушь, в Западно-Казахстанскую область, где устроился работать агрономом. Потом решил переселиться ближе к родителям жены в Ростовскую область. Не доехал.
ЦЕНА ИЗМЕНЫ.
После войны органы постепенно выходили на военных преступников, вышли и на Мелешко. В 1948 году он был арестован по обвинению в измене Родине. Мелешко, скрыв, что был в 118-м батальоне, упирал на случайность – да, был в полицаях, но не долго. По приговору военного трибунала в январе 1949-го Мелешко уехал было на 25 лет в Воркуту. Но 17 сентября 1955 года вышел указ, согласно которому всех военных преступников скопом и дружно амнистировали. В числе «невиновных» оказался и Мелешко.
Агроном осел на хуторе Киров в Ростовской области, его жена преподавала немецкий язык в местной школе. Со временем Мелешко дорос до главного агронома колхоза имени Горького, его физиономия стала мелькать на страницах районной прессы. Затем фотография перекочевала в областную газету «Молот». Информацией заинтересовался КГБ. К тому времени уже вскрылись новые обстоятельства в деле, и следствие закрутилось по новой. В октябре 1973 года Мелешко был арестован.
Весь период следствия до суда Мелешко изворачивался как мог, сдавая своих подельников и выгораживая себя. «Я всего лишь исполнитель» – главная мысль всех его ответов. Не помогло. Следствие накопало достаточно эпизодов его «подвигов», что хватило бы не на одну высшую меру. Василий Мелешко был обречен. Высшая мера наказания была приведена в исполнение в Минске в 1975 году.
Иногда ловишь себя на мысли: а может, возродить четвертование для таких зверей? Чтобы помучились так, что смерть показалась бы избавлением.
Никита СТРИЖ.